Почти святой Антонио

gaudi 9

Его называли «динозавром стиля», обвиняли в средневековой отсталости, осуждали. Но как в случае с любым гением, время все ставит на свои места, и сейчас девять из десяти туристов, приезжающих в Барселону, делают это, чтобы посмотреть на «Гауди».

Мифотворчество

В те давние времена наши соотечественники еще не освоили недорогие курорты каталонского берега, а замечательный город Барселона не был еще переполнен проститутками из стран бывшего СССР. И имя великого архитектора-модерниста тогда произносили не на нынешний манер – с ударением на «а». Его называли Антонио Гауди-и-Корнет (с ударением на последний «и») и вовсе не считали испанцем.

Он был испанцем настолько, насколько может чувствовать себя испанцем убежденный каталонский националист. Биографы утверждают, что иностранцам вообще очень сложно понять, каким политизированным стало в Испании восприятие его творчества. Несмотря на это один из лучших знатоков наследия архитектора Жоан Бассегода (руководитель Кафедры Гауди в Политехническом университете Каталонии) считает, что не стоит все же смотреть на Гауди как на каталонского франкмасона и ультраправого католика. Профессор, намекая на множество идиотских ярлыков, навешанных на Гауди (фантаст, фанатик, педофил), говорил в шутку даже о намерении написать книгу «Гауди – тореадор».

Шутки шутками, но в конце 90-х годов XX века началась процедура причисления Антонио Гауди к лику блаженных – это обязательный этап канонизации в католической церкви. Архиепископ Барселоны кардинал Риккардо Мариа Карлес Гордо (к слову – каталонский националист) полагает, что Гауди был художником, создавшим мистическое творение, равное лишь великому изображению Иоанна Крестителя, выполненному Леонардо да Винчи, и что он имеет полное право стать святым – покровителем архитекторов.

Сторонники канонизации вспоминают последние годы жизни Гауди – отшельничество, строжайший пост, затворничество и молчание. Говорят, что он никогда не был женат и не знал женщин. Противники возражают: никакой он не святой. В молодости он был щеголем, тусовщиком, курил по несколько сигар в день, обедал в лучших ресторанах...

gaudi

Жизнь Гауди, как в случае с любым из гениев, окружена мифами. Все личные и рабочие архивы архитектора, которые хранились в соборе Саграда Фамилиа, были уничтожены в самом начале гражданской войны в Испании, а единственного близкого друга – кюре собора – закопали в ближайшем карьере. С тех пор биографы опираются на воспоминания его современников. Они достаточно полны, чтобы выстроить более или менее подробное жизнеописание, но абсолютно недостаточны, чтобы хоть чуть-чуть проникнуть во внутренний мир художника.

В одном из интервью Гауди сказал: «Люди делятся на две категории: люди слова и люди дела. Первые говорят, вторые действуют. Я лишен дара адекватно выражать себя словами. Я не способен объяснить кому бы то ни было свои художественные концепции. Я даже не формулирую их. У меня никогда не было времени размышлять над ними. Все свое время я посвящал работе».

Баиш-камп

Так называется низменность в окрестностях города Реуса, недалеко от Таррагоны, между горами и морем: старинные каталонские фермы, разбросанные по равнине, деревни с возвышающимися колокольнями и ленты мутных рек, стекающих с гор. Антонио появился в семье Франсиско Гауди и Антонии Корнет – буржуа средней руки из Реуса – 25 июня 1852 года. Он был пятым ребенком в семье, но, пока мать носила его, у нее умерли пятилетняя дочь и двухлетний сын – можно себе представить, что испытала мать Антонио. Роды были очень сложными, младенец родился слабым, и его тут же отнесли крестить в Церковь апостола Петра, чтобы успеть спасти его душу. Гауди выжил, но рос чахлым ребенком. Он перенес тяжелое воспаление легких, после чего у него развился артрит, иногда из-за болей он не мог ходить в школу пешком и передвигался верхом на осле. Однажды Антонио услышал разговор матери с врачом – что его ждет ранняя смерть, если он не будет беречь силы.

Мальчик любил играть в поселке Риудомс, где находилась кузнечная мастерская его отца. Сухое русло реки Маспужолс, смешение средневековья и романтизма в архитектуре Риудомса, монастырь Эскорнальбоу в горах и замок Вилаформити по другую сторону – все это питало фантазию Антонио. Исследователи творчества Гауди утверждают, что особая игра света на камне, которую можно наблюдать в каталонских городах, стала лейтмотивом его творчества.

В школу Гауди пошел в Реусе. Там у него впервые появились близкие друзья, но одиночество как способность видеть недоступное другим всегда останется с ним. Больше всего архитектор любил вспоминать свои путешествия за городом. Наверное, он уже тогда понял, что «архитектура правит в полнейшем молчании».

gaudi1

Учеба в Барселоне

Отец Гауди продал свои земли в Руидомсе, чтобы дети могли получить хорошее образование: старший брат Франсиско уже несколько лет учился на медицинском, а сам Антонио готовился к поступлению на архитектурный факультет Барселонского университета. Приехав осенью 1868 года в Барселону, Гауди попал в бурлящий мегаполис с крупнейшим в Европе средневековым кварталом Эль Борн, внутри и за пределами которого кипела самая настоящая буржуазная революция.

Обстановка вызвала у Гауди душевный подъем: узкие улочки, теряющиеся в таинственной тени шестиэтажных многоквартирных домов, выходили на уютные солнечные площади. Развешанное для просушки белье, которое и сейчас можно увидеть в Эль Борне, шумные любовные ссоры, драки – даже повседневная жизнь здесь выглядела необычной. В двух шагах от квартиры, которую Гауди делил с братом, находился собор Санта Мария дель Мар, один из шедевров готической архитектуры. Ранним утром, еще в сумерках, Гауди любил гулять по оживающим кварталам. Пересекая Эль Борн, он часто спускался к морю.

В октябре 1868 года Гауди поступил в университет и поначалу проявил себя талантливым, но не особенно усидчивым студентом. Он мог быть очень высокомерным с преподавателями, которые не нравились ему, и с неподдельным энтузиазмом учился у любимых профессоров. Читал запоем. Его однокашники рассказывали, что он разрывал книгу на брошюры и носил их с собой в карманах, открывая в любую свободную минуту.

gaudi2

Дом Висенса (1883 -1888)

Приятели Гауди той поры вспоминают о нем как об изнеженном, набриолиненном и наманикюренном щеголе, любителе дорогих сигар. Он покупал лишь самую дорогую одежду. Но при этом он был способен часами бродить по городу в поисках архитектурных находок. Тогдашнего Гауди описывают как сангвиника и эпикурейца, любителя вкусной еды, завсегдатая гостиных и если не законченного атеиста, то по крайней мере человека, затронутого неверием. Ходили даже слухи, что Гауди и его отец принадлежали к одной из масонских лож, и именно это обстоятельство позволило архитектору быстро пробиться на самый верх.

24 октября 1874 года в возрасте двадцати двух лет Гауди после успешной сдачи вступительных экзаменов был официально зачислен в Высшую школу архитектуры – очень уважаемое учебное заведение, из которого вышло много архитекторов, оставивших свои имена в истории. Гауди окунулся в учебу с головой. Он неделями просиживал в университетской библиотеке, где были собраны фотографии практически всего архитектурного наследия мира, – смотрел, читал, впитывал.

Среди главных авторитетов для него был француз Виолле-ле-Дюк, известный теоретик-новатор, взгляды которого далеко не все принимали – Гауди же нашел их единственно правильными. С первого дня учебы «изнеженный щеголь» стал подмастерьем этого архитектора. Например, он работал в бригаде, которая проводила топографическое обследование места строительства нового главного здания школы.

gaudi3

Эль Капричио (1883 -1885)

В 1875 году Гауди отбыл положенную воинскую повинность. В следующем году ему пришлось пережить настоящую трагедию – умер его брат Франсиско. Двумя месяцами позже умерла мать. Он завел дневник – так тяжело ему было держать все в себе. В дневнике, правда, не больше тысячи слов. Он записывает: «Чтобы преодолеть трудности, нужно упорно трудиться». В это время Гауди целиком отдается работе и учебе, иногда доводя себя до полного изнеможения. Только в праздники он со смесью разочарования и облегчения мог отметить: «Абсолютно ничего... Ничего не делал весь день!»

Тогда же Гауди пишет важное для понимания его творчества размышление о сути дома: «Дом – это маленькое семейное государство. Собственный дом человека – это его родная страна, наемное жилье – страна эмиграции, и поэтому каждый человек мечтает иметь свой дом. Невозможно представить себе собственный дом без семьи – таким может быть только арендованный дом. Кто, думая о семейном доме, не вспомнит о каком-либо прекрасном уголке деревни или города?»

gaudi4

Усадьба Гуэля (1884- 1887)

Начало карьеры

15 марта 1878 года Гауди была официально присвоена квалификация архитектора. Регент школы и многие профессора отмечали талант Гауди, но его высокомерие не способствовало приобретению друзей. На выпускном экзамене директор в заключение сказал: «Джентльмены, перед нами либо гений, либо сумасшедший». На что будущий гений ответил: «Я думал, теперь я архитектор».

Гауди начал свою самостоятельную архитектурную деятельность неспешно: сначала спроектировал собственный рабочий стол – массивное, похожее по форме на гроб сооружение, отделанное металлическими рельефами с массой действующих лиц, потом чугунный цветочный киоск, стеклянную витрину для выставки и чертежи четырех фонарных столбов. Не слишком много для того, чтобы совершить карьерный прыжок. Но тут судьба сводит Гауди с человеком, который во многом определил его развитие, – одним из самых богатых людей Каталонии Эусебио Гуэлем. Они быстро подружились (как говорили, из-за того, что принадлежали к одной масонской ложе), и началось их сотрудничество. Именно на деньги Гуэля и других каталонских донов, среди которых тот пользовался большим авторитетом, Гауди смог создать многие свои шедевры.

gaudi5

Верхушка столба Драконовых ворот Усадьбы Гуэля

Одним из первых заказов Гауди стало здание кооператива в Матаро – как явление в архитектуре его, конечно, нельзя рассматривать, но именно в этом промышленном городке близ Барселоны Гауди встретил свою музу – Пепету Мореу. Архитектор был сражен ее живостью и красотой и спустя несколько месяцев, с трудом подбирая слова, предложил ей выйти за него замуж. Однако он опоздал: Пепета уже дала согласие на брак одному торговцу.

После этого Гауди влюбился всего однажды – в молодую американку, но и с ней у него ничего не вышло. Гауди отнесся к этим неудачам с известной долей фатализма и в конце концов, подобно многим испанским мистикам Золотого века, избрал духовное паломничество. Он навсегда отказался от женского общества и впоследствии часто бранил своих помощников, если они посещали кафе с сомнительной репутацией или если их видели прогуливающимися с женщинами.

В 1879 году Гауди вступил в ассоциацию каталонских националистов, члены которой наряду с борьбой за возвращение к каталонским корням вели пропаганду здорового образа жизни и туризма и часто ходили в походы. Участие в жизни ассоциации, как когда-то прогулки с друзьями в Реусе, стало для архитектора настоящим источником вдохновения. Примерно в то же время был сделан один из немногих фотопортретов мастера. Он предстает перед нами настоящим буржуа, в толстом шерстяном пальто и солидном костюме – в нем не осталось ничего от повесы и щеголя. Крупные черты лица, седина, несмотря на то что ему всего тридцать, высокий лоб с выступом над бровями – подлинный образ гения. Его пронзительные голубые глаза – большая редкость для смуглого южного народа – будили воображение окружающих, им приписывались какие-то мистические свойства.

gaudi6

Арочный переход на втором этаже школы св. Терезии (18881889). Множество стенных проемов и известковая побелка способствуют хорошему естественному освещению арки

Гипнотическими свойствами глаз Гауди объясняется, быть может, самый странный эпизод его жизни, который кардинально изменил линию горизонта Барселоны. В 1881 году было принято решение о начале возведения собора Саграда Фамилиа, но вскоре среди членов фонда, который финансировал стройку, возникли разногласия, и тогда, по легенде, инициатору строительства Хосе Мариа Бокабелье приснился архитектор с пронзительно-голубыми глазами, который должен был спасти строительство.

Вскоре Бокабелья познакомился с Гауди и сразу понял, что нашел того самого человека. Со временем мастеру была предоставлена полная самостоятельность в работе над собором, возведение которого продолжалось до самой его смерти и так и не закончено по сей день. Хотя многие скептически относятся к легенде, полагая, что кандидатура Гауди просто устроила все группировки, стоявшие у истоков этого строительства.

Гауди приступил к работе над собором 3 ноября 1883 года, 28 марта 1884-го его официально назначают руководителем работ. Получив этот заказ, Гауди сразу же вошел в число ведущих архитекторов Барселоны. Можно только догадываться, каким мучительно медленным было созревание замысла – собор рос вместе с гением художника.

gaudi7

Витражные окна Крипты в Колонии Гуэля (вид изнутри)

Становление

В 1883 году дон Гуэль купил на окраине Барселоны поместье, и Гауди фактически превратился в его семейного архитектора. В последующие тридцать пять лет, до самой смерти, Гауди делал все: от проектов приспособлений для сушки белья на крыше городского дома, конюшен и декоративных фонтанов до таких знаменитых, как городской особняк, домашняя церковь и парк Гуэль.

Его покровитель был фанатичным патриотом Каталонии, участвовал во всех крупных обществах, ставивших своей целью возрождение каталонского национального сознания и культуры. Осенью 1885 года Гауди по заказу Гуэля приступил к работе над городским особняком на южной стороне центрального бульвара Рамблас. Внешний облик эффектного восьмиэтажного здания из серого мрамора был уникален. С улицы фасад прорезали две высокие арки для въезда и выезда экипажей. Между двумя воротами – железный фонарь, изображающий национальный герб, увенчанный имперским орлом. Пространства в помещении «открывались» одно за другим, как действия в пьесе, и создавали некий аллегорическо-мифологический сюжет. Восприятие зрителя было тщательно просчитано во всех ракурсах. Вместе с творческой зрелостью к Гауди приходит вера. С годами он становится все аскетичнее и начинает соблюдать посты. В местных газетах даже появились карикатуры, изображающие архитектора прикованным к постели под грудой одеял. И в самом деле бывало, что Гауди от слабости не мог даже выйти из квартиры. Свидетели описывали, что он выглядел как человек, погруженный в летаргический сон, а в исхудавшем лице проступало благородство и величие святого. Гауди до самой смерти умерщвлял плоть и был убежденным вегетарианцем.

gaudi9

Дом Батло (1904 -1906)

Самый конец XIX века был для архитектора пиком карьеры. Загруженность работой росла, и он привлекал все больше помощников: Гауди любил и умел делегировать полномочия молодым и талантливым. В это время был построен дом Каса Кальвет – в стиле барокко и рококо. При его возведении мастер, как всегда, обратился к образам природы: на покатой крыше балконов – каменные фрукты, дикие голуби, а главное – грибы: собирать их каталонцы любят не меньше нас. Затем последовал архаичный замок Беллесгуард – здание из древнего булыжника с узкими сводчатыми окнами. В этот же период Гауди получает заказ на строительство Кафедрального собора на Майорке, который, в отличие от Саграда Фамилиа, архитектор закончил. Храм, как и все, что делал Гауди, был принят не всеми. Кто-то, например, заметил, что кафедры, созданные Гауди для собора, напоминают трамваи. На что Гауди ответил: «А разве трамвайный вагон не прекрасен?»

gaudi10

Вестибюль с лестницей в Доме Батло (1904-1906)

Время шедевров

29 июля 1899 года Гуэль купил ферму на западной окраине Барселоны, в месте, которое называется Лысая Гора, – и за это мы можем поблагодарить благородного дона, так как неизвестно, появился бы в ином случае шедевр под названием «Парк Гуэль». Парк был спроектирован таким образом, чтобы его посетители и обитатели прониклись духом Каталонии. Гауди считал, что географическое положение Каталонии глубоко символично: «Место добродетели – середина; Средиземное море лежит в центре Земли. На его берегах с их средним освещением – солнечные лучи падают под углом сорок пять градусов, что наилучшим образом очерчивает предметы и раскрывает их форму, – расцвели великие художественные культуры. В районе Средиземного моря обретается та ясность видения, которая свойственна истинному искусству.. Эти этноцентрические теории отразились и в проекте парка.

В начале 1906 года был закончен дом для семьи Батло, его сейчас признают одним из наиболее вдохновенных зданий Барселоны. Он стоит на Пасечде-Грасиа в месте, которое местные жители называют кварталом раздоров – из-за того, что там встречаются сразу пять домов, представляющих образцы разных ветвей архитектурного модерна. Семиэтажный фасад Каса Батло поднимается к центральной башне. Овальные окна оттеняются колоннами в форме костей, подчеркивающими антропоморфический характер здания. Его, кстати, так и называют – «домом костей».

gaudi11

Саграда Фамилиа (1883 -1926)

Между тем понемногу продвигалась и работа над Саграда Фамилиа. В соборе художественная философия Гауди представала как единое целое, но, несмотря на растущую славу, денег на строительство поступало мало, поэтому он мог без проблем заниматься другими проектами, одним из которых стал знаменитый дом Ла Педрера.


Существует много легенд о том, как работал над ним Гауди. Например, чертежник жаловался, что не может дотянуться до середины листа – такие огромные чертежи заказывал архитектор. Гауди тогда предложил ему рисовать, лежа на доске с прорезанной посередине дырой. Один педантичный архитектор спросил Гауди, как тот может дать разрешение на начало работ, не имея готовых чертежей. Гауди вытащил из кармана скомканный лист, разгладил его и с гордостью заявил: «Вот мой проект». Дом Ла Педрера буквально взорвал архитектурное сообщество Барселоны. Его формы оказали влияние на весь мир искусства. В здании нашли отражение окружавшие Барселону горы, в том числе и священная Монтсеррат. В 1910 году один критик спросил Гауди, как тот открыл эти уникальные очертания. «В наше время греки поступили бы так же», – ответил архитектор.

gaudi 2

Бельесгуард (1900 -1909)

Завершение строительства Ла Педрера совпало с социальным взрывом, который выплеснулся на улицы Барселоны и вошел в историю как «трагическая неделя». Люди, недовольные решением монарха принять участие в марокканской войне и к тому же подстегнутые антиклерикальными настроениями, вышли на улицы. Погромы, стычки, разрушение католических символов продолжались целую неделю. Восстание с большим трудом удалось остановить, но взрывоопасная ситуация сохранялась еще долго.

Эти события стали причиной того, что дом оказался незаконченным: по плану Гауди здание должна была венчать скульптурная группа – Мадонна в окружении ангелов, однако хозяин, боясь народных волнений, решил обойтись без нее. «Незавершенное», впрочем, ошеломляет всех видящих его не меньше, чем сто лет назад. Одновременно древний и современный, Ла Педрера был первым и последним творением Гауди, действительно принадлежащим двадцатому веку.

gaudi 3

Бельесгуард. Оконный витраж с восьмиугольной звездой в центре

Несмотря на антицерковное движение, проявившееся с такой силой во время «трагической недели», строительство собора Саграда Фамилиа не прекращалось. К 1900 году был закончен первый поперечный фасад, получивший название фасада Рождества, часть внутренней стены и часовня. С годами, еще при жизни Гауди, собор стал местом паломничества. Строительную площадку посещали и короли, и католические иерархи, и деятели искусства. Весь фасад Рождества, стремительный и грандиозный, создавал ощущение движения. Критики замечали, что это не что иное, как трактат о чистом стремлении. Проектируя убранство фасада, Гауди стремился как можно более тщательно подражать природе, и доходило до курьезов: например, сторож собора алкоголик Жузеп стал Иудой, толстый козопас служил моделью Понтия Пилата, шестипалый громила, которого Гауди нашел в одном из баров, позировал в роли центуриона, животных усыпляли хлороформом и делали с них гипсовую отливку. Творец огромного собора лично ходил на вскрытия в анатомический театр, наблюдал за последними вздохами больных, даже снимал гипсовые отливки с мертворожденных младенцев, чтобы проиллюстрировать убиение младенцев Иродом.

gaudi 4

Парк Гуэля (1900 -1914)

В 1910 году утраты, работа и постоянный пост подорвали здоровье мастера. К тому же он заразился тяжелой инфекцией – бруцеллезом. Гауди уехал лечиться в город Вик – духовный центр Каталонии. Там он восстановил силы, но своим характером привел в ужас всех окружающих. Как пишет в своих воспоминаниях один его знакомый, «при общении с Гауди вы должны были либо убить его, либо отступить и признать его правоту». Но и во время болезни архитектор работал. Именно тогда он вместе со своим помощником Хухолем создал одно из самых радостных и вдохновенных своих произведений – змеевидную скамью в парке Гуэль.

После болезни Гауди сконцентрировался на Крипте (усыпальнице) в Колонии Гуэль. В 1910 году критики признали Крипту самым рациональным строением из всех когда-либо проектировавшихся. Каждая деталь конструкции и отделки заряжена энергией символов: альфа и омега, Андреевские кресты, монограммы, керамические рыбы. Богатство художественного языка Гауди даже создавало сплетни о том, что он алхимик и наркоман.

gaudi 6

Крыша Дома Батло. Конек кровли составлен из керамических «бусин» и напоминает спину дракона

Уход

Гауди сильно изменился к старости. Несмотря на попытки держаться молодцом он нуждался в уходе, выглядел оборванцем и был так истощен, что походил на ожившего мертвеца. Чтобы не больно было ходить, он сам изобрел себе особую обувь и пользовался палкой. С началом Первой мировой войны интерес к Гауди стал падать. Он переживает глубокий кризис: смерть друзей, в том числе Эусебио Гуэля, из-за чего прекратились многие работы. Единственной отдушиной осталась Саграда Фамилиа, около которой он вскоре и поселился.

В понедельник 7 июня 1926 года в половине шестого вечера Гауди вышел из собора, чтобы пойти в церковь Сан Фелип Нери к своему духовнику. Архитектор шел по своему обычному маршруту, который перерезали трамвайные линии. Сейчас невозможно воссоздать тот несчастный случай: в заявлении водителя трамвая номер тридцать говорится, что пьяный бродяга споткнулся о рельсы и ударился лбом о фонарный столб, и он не успел затормозить.

У Гауди с собой не было документов, поэтому его поместили в общую палату простой больницы – вероятно, врачи были бы более внимательны, зная, кто их пациент. На следующее утро архитектор пришел в сознание и попросил пригласить священника. В четверг 10 июня 1926 года в пять часов дня Антонио Гауди не стало.

gaudi 7

Саграда Фамилиа. Вид винтовой лестницы башни сверху

Похороны были поистине всенародными. Улицы Барселоны были наводнены людьми. Газеты пестрили заголовками: «В Барселоне умер святой! У нас не стало гения! Его оплакивают даже камни». Среди студенческих работ Гауди – проект кладбищенских ворот. Из-за него юный Антонио даже переругался с профессорами, так как считал, что рисунок нужно начинать с изображения похоронной процессии под низким ненастным небом, аллеи кипарисов и рыдающих плакальщиков. Это яркий пример того, что Гауди понимал архитектуру не как изолированные объекты, стоящие на земле, но как сооружения, способные к мистическому взаимодействию с человеком. На могиле Гауди написано лишь одно слово из Священного Писания: «Возрадуйтесь!»

Главный памятник великому архитектору – собор Саграда Фамилиа – стоит недостроенным. Говорят, дело в деньгах, но, может быть, он просто ждет другого гения.

Cigar Clan 5'2006. Андрей Удальцов

Пожалуйста, войдите, чтобы комментировать.