Игра в рыночную экономику
- 01.02.2013 13:00
Прошлый век вернул серьезное отношение к играм. Вспомним математическую теорию игр, широко практикуемые бизнес-игры, а также книги-бестселлеры «Игры, в которые играют люди» канадского психиатра Эрика Берна и «Человек играющий» голландского историка культуры Йохана Хейзинги. Американец Чарльз Дарроу о таких высоких материях и не слыхивал – маясь от безделья и безденежья во времена Великой депрессии, он просто придумал настольную игру, которая завоевала мир, став для сотен миллионов не только приятным времяпрепровождением, но и своего рода «школой рыночной экономики».
Экономический кризис как стимулятор фантазии
Последнее – не оговорка и не фигура речи. Ведь игрокам в «Монополию» приходится сталкиваться с теми же проблемами, что и реальным субъектам рынка: брать кредиты, получать зарплаты и премии, инвестировать в недвижимость, арендовать, а также вносить арендную плату, платить штрафы и налоги, продавать недвижимость. И, получая незапланированные дивиденды и столь же неожиданные подножки, все время помнить, что рынок – это, конечно, стихия, но и со стихией можно справиться. Наверное, не случайно игра была изобретена в Америке в самый разгар Великой депрессии...
В 1934 году дела Чарльза Дарроу, бывшего продавца электроприборов в Джермантауне, штат Пенсильвания, шли хуже некуда. Подобно миллионам соотечественников, Дарроу потерял работу и перебивался случайными заработками. Чего он только не перепробовал! Занимался мелким ремонтом на дому, мыл посуду, выгуливал собак, составлял кроссворды, – а денег на прокорм семьи (жена как раз ждала второго ребенка) все равно катастрофически не хватало. И тут его осенила поистине гениальная идея, с которой он спустя несколько месяцев обратился в фирму Parker Brothers – крупнейшему в США производителю настольных игр с полувековым опытом деятельности в этой сфере.
В своей заявке Дарроу утверждал, что ему с женой удалось создать принципиально новый тип домашней игры под названием «Монополия» и что он уже успешно продал сотни самодельных экземпляров через сеть универсальных магазинов Филадельфии.
Поначалу предложение вызвало у руководства фирмы неподдельный интерес. Однако после того как эксперты его тщательно протестировали (а тестировали новинки в Parker Brothers самым простым и в то же время оригинальным способом – в них первыми играло высшее руководство компании!), «Монополия» была отвергнута. Причин отказа было три, и все звучали убедительно.
Во-первых, стратегия фирмы предполагала выпуск домашних игр, рассчитанных максимум на сорок пять минут, – за «Монополией» же, очевидно, можно было проводить долгие часы.
Во-вторых, американцам, по мнению руководства, знающего «свой народ», более подходили игры, нацеленные на достижение ясного, безусловного и позитивного результата – вроде «мешка с деньгами», «полцарства в придачу» и даже «рая» в финале. Предлагать «нации чемпионов» игру, в которой удача попеременно переходит от одного к другому, а вместо того чтобы однозначно нацелиться на финишный рывок, участники втягиваются в бесконечный «процесс выживания» в запутанной рыночной стихии?.. Безнадежное дело!
Наконец, правила игры были признаны экспертами слишком сложными для массового потребителя, который «вряд ли разбирается во всех тонкостях торговли и аренды недвижимости».
В общем, заявку завернули. Специалисты фирмы особо обращали внимание автора на пятьдесят две фундаментальные логические ошибки, якобы содержащиеся в его игре.
Этот «отлуп» вошел в анналы истории американского бизнеса как яркий пример того, что и на старуху бывает проруха. Однако Дарроу такой результат не смутил. Он-то знал наверняка, что его «Монополию» можно продавать, и притом успешно. Контуры новой игры возникли в голове изобретателя во время тягучих безрадостных уикендов, когда в доме Дарроу собирались соседи, такие же жертвы кризиса. До понедельника все федеральные и городские бюро по трудоустройству были закрыты, а кино, театры и рестораны безработным не по карману. Оставалось одно – собраться у кого-нибудь дома и коллективно предаваться ностальгии по золотым денечкам недавнего прошлого.
Оно и вправду было недурным. Например, сам хозяин хорошо помнил, как еще несколько лет назад вполне мог себе позволить провести с женой пару недель на берегу океана в Атлантик-Сити. Названия фешенебельных улиц этого знаменитого курорта на Восточном побережье США – Boardwalk, Park Place, Baltic и другие – не выходили у него из головы. И как-то вечером Дарроу шутя расчертил столовую клеенку клеточками с заветными названиями, потом подумал, как хорошо было бы застроить их домами, отелями, платными автостоянками, а еще завести рядом железную дорогу, по которой станут приезжать курортники, и сдавать все это в аренду. А если не будет хватать наличности – брать кредиты в банке... Так родилась «Монополия».
Америка под властью «Монополий»
С помощью друга, работавшего в типографии, Дарроу наладил ручное производство картонок с игрой и стал продавать их через сеть филадельфийских супермаркетов Wanamaker по четыре доллара за штуку. И под очередное Рождество сорвал банк: пять тысяч коробок с «Монополией» разлетелись, как мороженое в июльский полдень, а универмаг тут же завалили новыми тысячами заявок. Даже известный ньюйоркский магазин игрушек F.A.O.Schwartz заказал двести экземпляров.
Дарроу решил, что с кустарщиной пора покончить, и вновь обратился в Parker Brothers. Там уже были наслышаны о сенсационном успехе его изобретения – особенно после того, как некая молодая женщина по имени Салли Бартон рассказала мужу о новой замечательной игре, которую приятели купили дочке на Рождество у Шварца. Может, никаких последствий для Дарроу и его изобретения это событие и не имело бы, если бы не два совпадения: отцом Cалли Бартон был один из братьев-основателей Parker Brothers, а мужем – президент компании Роберт Бартон. Заинтригованный новостью о «бомбе» конкурентов, он тут же купил «Монополию» – и вся семья сразу принялась играть и засиделась глубоко за полночь.
На этот раз ответ Чарльзу Дарроу из Parker Brothers последовал молниеносно, и тон его был совершенно иным: специалисты, мол, еще раз тщательно рассмотрели заявку и обнаружили в игре мистера Дарроу немалый коммерческий потенциал. В последних строках письма мистер Дарроу приглашался в нью-йоркский офис фирмы для подписания контракта на продажу авторского права – на самых выгодных для него условиях.
Контракт был подписан в январе 1935 года, и 6 февраля на прилавки американских магазинов поступила новая настольная игра в черно-бело-красной коробке. С тех пор усатого толстяка в цилиндре – фирменный логотип «Монополии» – миллионы американцев от мала до велика успели узнать не хуже, чем шагающего британского джентльмена с этикетки виски или ковбоя с сигаретой во рту.
Кроме стандартного варианта игры (вскоре он стал классическим), были выпущены еще несколько: упрощенный, «библиотечный», «золотой» и вариант де люкс, продававшийся за немалую по тем временам цену – двадцать пять долларов (в этом варианте игры «деньги» были металлическими, а фишки – позолоченными). Кроме того, учитывая складывавшуюся в стране экономическую конъюнктуру, в следующие издания «Монополии» компания Parker Brothers предусмотрительно внесла некоторые изменения: в 1936 году клетки с надписью «Бесплатная парковка» уступили место «Бирже», а среди карточек из серии «Общественные фонды» появилась и такая – «Мы отказались от золотого стандарта – получите $50».
Вскоре, как это часто случается с такими изобретениями, права на авторство предъявили другие соискатели. Оказывается, еще в 1904 году некая Элизабет Мэджи-Филлипс, активный член общины квакеров, придумала и запатентовала похожую настольную забаву под названием «Игра землевладельца» (Landlord's Game). Простого сопоставления двух «конкуренток» было достаточно, чтобы обнаружить очевидное – Дарроу всего лишь усовершенствовал и заметно оживил скучно-назидательную игру квакеров (та была создана в качестве наглядной демонстрации «ужасов налогового законодательства в сфере недвижимости»). Кроме того, в «Монополии» нашли заимствования из еще одной игры – «Финансы», изобретенной в 1932 году сотрудником компании Electronic Laboratories, Inc.
Однако все попытки оспорить права Чарльза Дарроу в судах ни к чему не привели. Компания Parker Brothers, почувствовав угрозу своему сверхприбыльному бизнесу, быстренько скупила права и на «Игру землевладельца», и на «Финансы». Сам же Дарроу скоро стал миллионером – между прочим, первым в мире, сколотившим состояние на настольных играх! И его наследники по сей день исправно получают немалое роялти со всех продаж «Монополии» в мире.
Правила игры на рынке
О доходности игры можно судить по следующим цифрам. Первые сотни тысяч экземпляров публика смела с прилавков в первый же год продаж, что было совершенно невероятно для кризисной экономики. Всего же за прошедшие семьдесят лет было продано более двухсот миллионов коробок «Монополии». Таким образом, через эту игру к премудростям рыночной экономики приобщилось около полумиллиарда человек.
И это несмотря на то, что в своих сомнениях эксперты Parker Brothers были в общем-то правы. Американцы – а первоначальный «монопольный» ажиотаж возник в США – действительно предпочитают игры, где победа достигается быстро и убедительно. По этой причине в Америке столь популярны такие сверхрезультативные и динамичные спортивные состязания, как американский футбол, бейсбол, хоккей и баскетбол – и в то же время никак не-может привиться футбол европейский (или soccer) с его возможными нулевыми ничьими после девяноста минут игры. А игра в «Монополию» может длиться в принципе бесконечно, не приводя к выигрышу ни одного из участников. (Пока абсолютный рекорд – семьдесят суток, за которые четверо соперников, прерываясь только на сон, так и не смогли выявить победителя!) Вместо ясной и понятной гонки к финишу предлагается какой-то вязкий, затягивающий, как воронка, и нескончаемый процесс ловли удачи за хвост. Однако для многих этот процесс оказался более увлекательным, чем достижение конечного результата.
Эксперты просчитались в одном: Чарльз Дарроу, сам того не ведая, придумал вовсе не игру. Точнее, игру – но принципиально новую, непривычную. Сегодня мы бы назвали ее имитационной, симуляционной, стратегической. В ней главное – не быстрее всех прийти к финишу, а выработать единственно верную стратегию поведения, позволяющую «удерживаться на плаву в открытом океане». Когда специалисты обнаружили, что «Монополия» идеально имитирует главные принципы капиталистической экономики и ее основные стратегии, на изобретение Дарроу обратили внимание авторы научных монографий и университетские профессора-экономисты.
Итак, что же конкретно представляет собой эта игра? Прямоугольное расчерченное поле, где разноцветные клетки обозначают улицы города – неважно, Атлантик-Сити, Лондона или Москвы. Есть еще клетки-«автостоянки», «железные дороги» (в более поздних версиях заменены на аэропорты) и иные объекты недвижимости, которые можно покупать, продавать, сдавать в аренду. В углах поля – особые клетки: «Начало игры» (GO), «Тюрьма» (JAIL), «Шанс» (CHANCE) и «Общественные фонды» (COMMUNITY CHEST). Еще имеются две игральные кости, персональные фишки (по одной на участника), набор из тридцати двух игрушечных домов и двенадцати отелей, наличные деньги. Игрушечных долларов, между прочим, только для американских изданий игры ежегодно печатается около сорока миллиардов – то есть в три раза больше реальных «зеленых», эмитируемых Федеральным резервным фондом США! И еще есть две стопки закрытых карточек: одна открывается, когда игрок попадает на клетку «Шанс», другая, соответственно, – при попадании на клетку «Общественные фонды», после чего участник должен следовать указаниям на карточке.
Игроки бросают кости и двигают свои фишки. Попав на одну из улиц, можно купить или арендовать дома. Определенная комбинация домов на улицах одного цвета, имеющаяся в распоряжении игрока, позволяет ему купить отель. Если на клетку с вашим домом или отелем попадает другой, с него нужно брать «арендную плату».
Покупать можно также автостоянки, за которые в отличие от домов и отелей никакая арендная плата не взимается. Зато при попадании на такие клетки владелец автостоянок и сам никому ничего не платит. Одним словом, идеальное место, где можно отсидеться, ничего не теряя, – особенно после того как все улицы раскуплены и застроены домами и отелями соперников.
Существенный элемент игры – наличие Банка. Вначале Банк выдает каждому участнику по полторы тысячи долларов, а затем осуществляет прием платежей (аренда, плата за покупку недвижимости, налоги и штрафы, а также удержания в пользу «Общественных фондов») и выплаты (зарплата, премии, а также различные незапланированные «подарки» – типа рождественских). Кроме того, Банк устраивает аукционы по распродаже имущества, оставшегося от банкрота. Им считается тот, у кого не хватает наличности и недвижимости для внесения обязательных платежей (те же аренда, штраф, налог и прочее).
Цель игры – стать единственным «монополистом», скупившим все, что можно, обанкротив всех соперников. Это далеко не все правила и хитрости «Монополии». Чего стоит хотя бы такой нюанс: бедняга, у которого три раза кряду выпадает на костях «дубль», автоматически отправляется в тюрьму! (Читай: мухлюет – честному человеку так везти не может.) Есть еще сложная система удержания с игроков подоходного налога, разнообразные способы выхода из тюрьмы (включая взятки), непосредственные купли-продажи между игроками, минуя Банк, и многое другое.
Однако общая стратегия ясна. Имея капитал, инвестируй его в недвижимость, чтобы получать доход от аренды. А когда самому приходится платить, а наличности не хватает, – продавай. Старайся не попадать в тюрьму, а попав – побыстрее выбирайся. Будь готов к непредвиденным тратам – но и не теряйся, получив незапланированные (стихия рынка!) дивиденды. Взяв кредит, помни, что отдавать его нужно с процентами. В то же время, если совсем не рисковать, не брать кредитов и не инвестировать, – вытеснят конкуренты. Словом, все как в жизни.
«Монополия» становится транснациональной
Сейчас игра «Монополия» продается по лицензиям почти в ста странах мира. Ее перевели на двадцать шесть языков, включая каталонский, иврит, арабский, китайский, японский, а в 1980 году была задействована и азбука Брайля для слепых. При этом, разумеется, тип валюты и названия улиц в каждой стране модифицируют, подгоняя под местные условия.
Так, в английском варианте «доллары» заменены на «фунты стерлингов», а названия улиц Атлантик-Сити – Boardwalk и Park Place – на лондонские Mayfair и Park Lane. Соответственно, до появления евро французы играли на франки и застраивали парижские Rue de la Paix и Champs d'Elysee, а испанцы – на песо, скупая дома на мадридских Paseo del Prado и Paseo del la Castillana. И так далее. Кроме того, в самих Штатах развернулась патриотическая истерия – теперь каждый город стремится выпустить собственную «Монополию»: в Нью-Йорке – с Broadway, в Чикаго – с River Shore Drive.
Особого внимания заслуживают отечественные варианты «Монополии». Имеются в виду не нынешние, лицензионные, – а легендарные «самопалы» времен позднего застоя.
В ту пору фирменные глянцевые красно-черно-белые коробки если и забрасывало каким-то чудом в наши края, то крайне редко. (Известно, что шесть экземпляров, представленных на Американской выставке 1959 года в Москве, были благополучно похищены прямо со стендов.) Зато каждая такая «фирма» – с ударением на последнем слоге – немедленно будила фантазию и энтузиазм отечественных умельцев.
С картоном проблем не было, «доллары» рисовали от руки на цветных бумажных прямоугольниках, волнующие названия забугорных улиц тщательно переписывали на языке оригинала, рекомендации «Шанса» или «Кассы взаимопомощи» (так, не мудрствуя лукаво, стали именовать у нас загадочно звучавшее Community Chest) переводили на русский и отпечатывали на отдельных листках. Что касается «домов» и «отелей», то их решительно заимствовали из детских конструкторов и прочих настольных игр. Наконец, истинной находкой были «автостоянки» – на картонки наклеивали вырезанные из обложки журнала «Америки» силуэты «фордов» и «кадиллаков».
Среди тогдашней студенческой молодежи эта самопальная «Монополия» если чему и уступала по популярности, то разве что незабвенной «пуле». Но преферанс обучал только счету, заморская же игра преподавала тогдашним советским студентам, заваливавшим сессии из-за бессонных «монопольных» ночей, еще и азы рыночной экономики. А кроме того, развивала кругозор – немногие могли по хвастать, что бывали в Лондоне, но то, что тамошняя недвижимость дороже всего на Bond Street и Park Lane, уважающий себя «монополист» знал назубок. За последние десятилетия изобретение Чарльза Дарроу пережило настоящую эпидемию клонирования.
Самым серьезным примером творческого отношения к его детищу стала игра-конкурентка «Антимонополия». Ее придумал профессор экономики университета Сан-Франциско Ральф Анспах. Еврей, эмигрировавший в США в 1938 году из нацистской Германии, он сражался на полях Второй мировой за новую родину, а в 1949-1950 годах в Палестине – за свою историческую родину. Затем работал в Марокко, преподавал в Париже и Джакарте, после чего окончательно осел в Сан-Франциско.
Автор книги-бестселлера «Игра «Монополия» – надувательство ценой в миллиард долларов», профессор Анспах на протяжении многих лет занимался, как он считал, восстановлением справедливости. Именно его публикации поставили под сомнение казавшийся бесспорным приоритет Дарроу относительно «Монополии». В частности, Анспах сделал достоянием широкой общественности подробности событий, благодаря которым игра Элизабет Мэджи-Филиппс превратилась в изобретение Чарльза Дарроу.
А затем неутомимый профессор придумал свою контригру. Ее главное отличие от игры Дарроу состоит в том, что все усилия участников сосредоточены не на том, чтобы стать монополистами, а на том, чтобы разрушить намечающуюся монополию соперников. Анспах долгое время безуспешно пытался заинтересовать своей находкой производителей настольных игр. А отчаявшись, покинул университетскую кафедру и основал фирму, с помощью которой смог-таки продвинуть свой товар на рынок, и неплохо. Миллионы проданных экземпляров «Антимонополии», конечно, нельзя сравнить с тиражами «Монополии», но все же достижение Анспаха впечатляет.
Еще больший успех ждал профессора в суде, куда подали иск наследники Дарроу. В результате десятилетних изматывающих судебных баталий победителем вышел всетаки профессиональный экономист. Суд официально постановил, что игра Анспаха никоим образом не ущемляет авторских прав создателя «Монополии».
«Монополька» в шоколаде
К тому времени и самих «Монополий» на свете развелось столько, что впору было говорить о неуправляемой стихии. Выпускалась игра для сладкоежек – эдакая б-о-ольшая шоколадка по цене шестьсот долларов. И для тех, кому деньги девать некуда, – ювелирная фантазия с полем из красного дерева и золотыми и серебряными фишками и фигурками (всего за каких-то два миллиона!). И для поколения Next – нечто фантастическое, с электронными «наворотами». И для любителей дайвинга – то же самое, но в специальных водонепроницаемых футлярах. И для собирателей миниатюр – размером пять на пять сантиметров.
Отдельным группам «монополистов» удалось разрисовать клетками городскую площадь и даже территории университетских кампусов! В «Монополию» играли под водой и на альпийских горных пиках, в пустыне и на полюсе, в шахте и на воздушном шаре, в лифте и в невесомости. Зудом «монополизма» охвачены буквально все. Не скучают любители пива: в их варианте вместо «домов» и «отелей» – «пабы» и «бары», а фишками служат миниатюрные пивные кружки. Находят себе развлечение по вкусу представители секс-меньшинств – специальная игра для гомосексуалистов выпущена, разумеется, в Амстердаме и разворачивается на территории специфических местных кварталов. Кроме того, своими собственными «моноклонами» обзавелись спортивные болельщики – это NFLopoly для поклонников американского футбола и созданная специально для лос-анджелесской Олимпиады 1984 года '84 L.A. Monopoly. Производители не обошли вниманием и разнообразные отряды любителей фантастики: «Монополии» выпускались отдельно для фанатов Толкиена, «Звездных войн», Star Trek, X-Files. Осталось только создать специальные игры для сигарных афисионадо и любителей трубок!
Кстати, начиная с 1970-х годов в разных странах проводятся национальные чемпионаты, а также чемпионат мира по классической «Монополии».
Но и по сей день самым ценным экспонатом любой коллекции по-прежнему остается поблекший со временем «антик» – то самое оригинальное издание «Монополии» 1935 года.
Ее создатель умер в 1967 году. В 1970-м городские власти Атлантик-Сити установили в память о нем мемориальную доску на Boardwalk, недалеко от пересечения с Park Place. А два года спустя те же городские власти вынуждены были отказаться от попыток переименования двух других «монополизированных» улиц – Baltic и Mediterranean Avenue. Причиной, приостановившей «антипатриотичное» решение властей, стала буря протестов, прокатившаяся по всей стране, а затем захватившая и другие страны! «Монополия» – это вам не игрушки. Это серьезно.
Cigar Clan 5'2005. Владимир Гаков
