Холодная сигарная война
- 12.06.2010 16:42
Было время, когда Москва поражала иностранных туристов обилием кубинских сигар. Московские прилавки буквально ломились от всевозможных марок, доставленных прямиком с острова Свободы. Любители «гаван» из разных стран мира, не задумываясь, открывали бумажники при виде вожделенной пометки Hecho en Cuba - ведь тогда, в 60-е, кубинские сигары можно было приобрести по смешной цене в полтора-два рубля. Многие зарубежные гости признавались, что им посчастливилось в первый раз попробовать ту или иную марку именно в Советском Союзе. Объяснялось все очень просто: в 1962 году правительство США объявило эмбарго на кубинскую продукцию, в том числе и на сигары.
Революция и эмбарго
С 1952 года на Кубе правил генерал Фульхенсио Батиста – диктатор, захвативший власть путем военного переворота. В тот период экономика страны во многом зависела от американского капитала, что, однако, не мешало ей быть первой на сигарном рынке. Тогда на острове делали более 900 марок сигар. Partagas, Montecristo, El Rey del Mundo, Punch до сих пор заставляют дрожать от вожделения искушенных знатоков.
Государственная политика Кубы, немилосердная к простым гражданам, была весьма благосклонна к производителям сигар, которые вносили значительный вклад в доходы страны. Издавна сложилось так, что половину всего объема кубинской сигарной продукции импортировали Соединенные Штаты Америки. Тогда Куба выпускала примерно в два раза больше сигар, чем сейчас. Рекордный экспорт кубинских сигар - 358 миллионов штук, тогда как сегодня экспортируется лишь 100 миллионов штук класса premium и около 20 миллионов машинных сигар в год.
Поначалу сильной оппозиции правительству на острове не было, и кубинские сигарные магнаты спокойно занимались своим делом. Но вот на политической сцене появился молодой адвокат Фидель Кастро. Встав во главе левой молодежной организации, Кастро убедил своих единомышленников в необходимости развязать гражданскую войну и покончить с ненавистным режимом. Первая попытка, предпринятая в июле 1953 года, провалилась, и Фидель на какое-то время оказался в тюрьме. Однако 1 января 1959 года после нескольких лет партизанской борьбы революционеры вошли в Гавану победителями.
Поначалу Кастро не питал особых симпатий к коммунистическим идеям, он всего лишь планировал установить на острове демократический режим со всеми правами и свободами, провести аграрную реформу и преодолеть мощное влияние американского капитала на слабую экономику страны. Однако стремительно ухудшающиеся отношения с США заставили его перейти к жесткой революционной диктатуре и побрататься с Советским Союзом.
Политика бессменного лидера острова Свободы напрямую сказалась на сигарной индустрии. В течение 2-3 лет после революции Куба переживала смутное время, предприниматели всерьез опасались репрессий. Началась постепенная национализация фабрик. Главный удар был нанесен 15 сентября 1960 года – тогда были национализированы самые крупные предприятия. А затем процесс продолжался уже по накатанной. Кое-кто из бизнесменов пытался контактировать с властью, искать компромисс с государством, но все же многие хозяева престижных брендов поспешили покинуть родину, которая фактически начала гонения на частных собственников. К концу 1961 года основная часть пахотных земель Кубы была передана коллективным хозяйствам, практически все промышленные предприятия и большая часть торговли были национализированы. В итоге от былого сигарного разнообразия не осталось и следа: на Кубе можно было приобрести лишь сигары Siboney, да и те оставляли желать лучшего.
Лишь тогда кубинские власти немного одумались и в последующие годы попытались возродить былую мощь сигарной индустрии. Однако мало что удалось – из дореволюционных брендов на Кубе более или менее динамично развивалась только фабрика Upmann, переименованная после революции в Jose Marti - там производили знаменитые Montecristo. Они и стали основной составляющей экспорта, но и это длилось недолго.
Отношения с США быстро ухудшались. В мае 1959 была проведена аграрная реформа, включавшая национализацию кубинской сахарной индустрии, где была особенно велика доля американского капитала. В 1960 США ввели эмбарго на ввоз сахара с Кубы, а принадлежавшие США нефтеочистительные заводы на острове отказались перерабатывать нефть из СССР, единственного поставщика нефти на Кубу. В свою очередь, кубинское правительство конфисковало всю собственность США на Кубе. 2 января 1961 Вашингтон объявил о разрыве дипломатических отношений с Гаваной. 15 апреля 1961 американские самолеты бомбили остров, а уже 17 апреля состоялось подготовленное и финансировавшееся США вооруженное вторжение - в бухте Кочинос высадилось 1500 кубинских контрреволюционеров. Однако революционные вооруженные силы быстро разгромили десант. Именно тогда Фидель Кастро впервые заявил о социалистическом характере кубинской революции. И наконец 7 февраля 1962 года президент США Джон Кеннеди объявил Кубе тотальную блокаду, добившись исключения государства из ОАГ (Организации Американских Государств).
По различным свидетельствам, это решение далось Джону Кеннеди нелегко. Он ценил кубинские сигары и ему было трудно отказать себе в этом удовольствии. Буквально за несколько дней до вступления эмбарго в силу, Кеннеди попросил своего помощника, пресс-секретаря Пьера Сэлинджэра обойти вашингтонские табачные магазины и закупить как можно больше любимых президентом Petit Upmann. На следующий день ему было доставлено 1200 сигар. После этого он и подписал документ о введении эмбарго.
Таким образом Куба лишилась своего главного рынка сбыта сигар и обратилась за помощью к Советскому Союзу, а также к другим странам соцлагеря. И тогда высококачественные кубинские сигары наводнили московские табачные магазины и стали по карману практически каждому.
А вот в Америке любителям сигарного дыма пришлось несладко. Гражданам США было запрещено покупать и провозить «гаваны» в страну. Таможенники лютовали, и многие предприимчивые курильщики должны были за нелегальный ввоз кубинской продукции держать ответ перед законом. А закон был беспощаден – огромный штраф, а в некоторых случаях и тюремное заключение до 10 лет. В 90-х правительство пошло курильщикам на уступки – американец мог ввезти кубинские сигары на сумму не более 100 долларов, однако исключительно для личного пользования. Причем было запрещено не только продавать, но и дарить вожделенные сигары. При таком положении дел блаженствовали лишь сотрудники таможни, которые, пожалуй, единственные могли наслаждаться конфискованным товаром.
Совсем недавно, в октябре 2004 года, Америка вновь ужесточила эмбарго на ввоз в страну кубинских сигар. По новому закону импорт кубинских сигар запрещен полностью. Американские граждане теперь не имеют права не только покупать кубинские сигары, но и курить их - как на территории США, так и вообще где бы то ни было в мире! В противном случае закон предусматривает штраф до 250 тысяч долларов для частных лиц и до миллиона для компаний… А особо провинившиеся могут провести в тюрьме десять лет.
Ремейки и новые бренды
Итак, американские ценители остались без любимых сигар, а значит, оказалась свободной целая торговая ниша. Тут-то и появились на сцене те самые кубинские беженцы, бывшие владельцы табачных фабрик и держатели престижных сигарных брендов. Эмигрировавшие на Ямайку или в Гондурас, в Никарагуа или Доминиканскую Республику, эти люди поняли, что у них есть шанс вернуть себе деньги и престиж, а всем остальным «кубинские» сигары. Однако быстро выяснилось, что все не так просто. Общепризнанно, что лучший во всем мире табак для сигар произрастает именно на Кубе. Точнее, на западе острова в провинции Пинар дель Рио. Местный климат как будто специально создан для этого весьма прихотливого растения. Особая влажность, температурный режим и плодородная почва делают кубинский табак непревзойденным.
Производители сигар в других странах отлично понимали это и стали прибегать ко всяческим ухищрениям: закупали контрабандный кубинский табак, некоторым удалось, покидая остров, захватить с собой драгоценные семена. Долгое время проводились эксперименты по смешиванию местных сортов с кубинскими, целые поля засаживались привезенными с Острова свободы семенами. И в результате наиболее предприимчивые и дотошные экспериментаторы достигли определенных успехов. Так в Гондурасе в 60-е годы появились некубинские сигары Punch. Поначалу их действительно изготовляли из кубинского табака, вернее из табака, выращенного из кубинских семян, а затем из-за нехватки оного довольно безболезненно перешли и на местные смеси. Следует отметить, что на самой Кубе производство сигар Punch также никто не прекращал. Вопрос об авторских правах оставался открытым. Со временем появились H.Upmann, Partagas и многие другие, несмотря на то что на Кубе до сих пор функционируют фабрики, выпускающие сигары под этими же брендами.
Однако сигары-двойники составляли и составляют очень маленький процент от всего объема сигар, появившихся после эмбарго. Очень интересен феномен сигарной промышленности Доминиканской Республики, которая родилась в 60-х и расцвела буйным цветом в 90-х годах теперь уже прошлого века. Davidoff, Griffin's, Dunhill, Arturo Fuente, Macanudo и многие другие бренды возникли и получили возможность динамично развиваться во многом из-за того, что американский рынок испытывал острую необходимость в сигарах. Таким образом, американцы, поначалу лишенные привычных марок, получили какую-никакую замену. А Куба продолжала экспортировать свои сигары в Европу, где на них всегда был спрос.
Постепенно доминиканские бренды, а также просто некубинские римейки и копии кубинских брендов заняли освободившуюся нишу, их качество поднялось на достаточно высокий уровень и они обзавелись своими поклонниками. После бума, вызванного эмбарго, с начала 60-х годов экспорт доминиканских сигар плавно увеличивался примерно на 10% из года в год. В середине 90-х производство сигар в Доминиканской Республике достигло своего пика, что было связано с антисигаретной кампанией в США. Потребители поняли, что сигареты намного вреднее сигар, и спрос на мягкие доминиканские марки значительно вырос.
Отмена эмбарго и возможные последствия
Конечно, во всем мире понимают, что эмбарго не вечно, ведь режим на Кубе во многом держится благодаря харизме и личности Фиделя Кастро.
С уходом кубинского лидера ситуация в стране, а соответственно и экономические и политические отношения с Соединенными Штатами, наверняка изменятся. Следует отметить, что поначалу эмбарго не распространялось ни на продукты питания, ни на лекарства. Ужесточение политики США в отношении Кубы произошло гораздо позднее – в 1996 году, уже при администрации Билла Клинтона, когда Конгресс одобрил так называемый билль Хелмса – Бартона - «О свободе Кубы и демократической солидарности». Эта поправка предполагает не только ужесточение экономического эмбарго, но и санкции по отношению к иностранным компаниям, поддерживающим торгово-экономические связи с опальной Кубой. В итоге США пришлось порвать со многими торговыми партнерами, которые приняли сторону Кубы. Тогда даже ООН выступила с резким осуждением США, однако американское правительство категорически отказалось отменить свое решение.
Официальное условие отмены эмбарго - лишь полная демократизация Кубы и проведение свободных и многопартийных выборов – так гласит американский «Закон о демократии на Кубе», подписанный в 1992 году президентом Джорджем Бушем-старшим. Совершенно ясно, что пока жив бессменный лидер Кубы, ничего подобного произойти не может. А значит, в ближайшие годы эмбарго отменено не будет.
Как повлияет снятие эмбарго на сигарную промышленность, никто с уверенностью сказать не может. Ясно одно – у Кубы появится новый рынок сбыта, а Соединенные Штаты, вот уже более 40 лет лишенные кубинских сигар, наконец получат их. Больше всех пострадают доминиканские предприниматели, ведь они могут потерять рынок, который уже привыкли считать своим. По разным сведениям, доминиканские сигарные кампании даже оказывают «финансовую поддержку» различным политическим движениям и лояльным к ним конгрессменам США, дабы те приложили все усилия для сохранения эмбарго.
Общая площадь сельскохозяйственных площадок в Доминиканской Республике, по данным на 1998 год, составила 52 000 акров земли. Правда в последующие годы эта цифра сильно уменьшилась и к 2000 году составила всего лишь 2 000 акров. Если эмбарго когда-нибудь отменят, показатели могут упасть еще на порядок. Можно с уверенностью сказать, что вообще все страны, производящие некубинские сигары, очень заинтересованы в том, чтобы эмбарго не было снято.
Что произойдет с сигарами, выпускаемыми в других странах, но под традиционными кубинскими марками, тоже неясно, ведь этот продукт полностью потеряет свою нишу. Кроме того, есть еще один очень интересный и немаловажный аспект этой проблемы. Дело в том, что сравнительно недавно, около пяти лет тому назад, на мировом рынке появилась компания Altadis, которой, судя по всему, и предстоит принять непосредственное участие в будущем переделе сигарного мира.
Что дальше?
Компания Altadis Group (Alliance Tabac Distribution) была образована в октябре 1999 года в результате слияния двух крупных табачных монополий: французской SEITA S.A. и испанской Tabacalera S.A. Tabacalera традиционно привозила в Европу настоящие кубинские сигары, а SEITA, которая работала с Южной и Латинской Америкой, но никогда не занималась сигарами, приобрела компанию Consolidated Cigar Corporation. Последней как раз и принадлежали многие из тех самых «брендов-двойников» - так SEITA вышла на американский рынок. Объединившись, обе монополии твердо заняли позиции как в Соединенных Штатах, так и в Европе. Затем Altadis Group купила пакет акций компании Cuban Cigar Brands, зарегистрированной в 1968 году и выпускающей некубинские H.Upmann. Таким образом, концерн Altadis к 2000 году оказался держателем почти всех наиболее серьезных брендов, временно заменяющих истосковавшимся американцам настоящие кубинские. В том же 2000 году кубинская государственная сигарная монополия Corporacion Habanos S.A продала Altadis Group 50% своих акций. В результате соперничающие бренды-оригиналы и бренды-копии (Montecristo, Romeo y Julieta, H.Upmann и Cabanas) теперь фактически принадлежат одному и тому же владельцу. Компания Altadis получила в свое распоряжение львиную долю экспортного производства табака на Кубе, она контролирует почти 100% кубинских сигар для поставок за рубеж (в первую очередь в Европу), а, кроме того, ей принадлежит около 37% рынка США.
Сегодня концерн Altadis Group, производящий и продающий сигары некубинского происхождения под кубинскими марками и истинно кубинские бренды занимает 27% мирового рынка.
Что произойдет после снятия эмбарго, остается только гадать… Во всем мире (по данным на 2003 г.) потребляется 395 миллионов сигар класса premium и 5 миллиардов машинных сигар, в том числе кубинских - 100 миллионов класса premium и 20 миллионов машинных сигар. Пропорция между кубинскими и некубинскими сигарами будет конечно увеличиваться в пользу Кубы, но, с другой стороны, у гондурасских, доминиканских и никарагуанских сигар за долгие годы тоже сформировался свой специфический «фан-клуб», и поэтому предсказывать что-либо с большой долей уверенности весьма сложно. Например, многие начинающие курильщики пробуют некубинские сигары, поскольку они мягче и проще, а уже потом переходят на кубинские, обладающие большей крепостью и более насыщенным вкусом.
Кубинских предпринимателей такой вариант на сегодняшний момент вполне удовлетворяет. В любом случае последнее слово, в сложившейся ситуации, будет принадлежать холдингу Altadis Group, объединившему под своим крылом «враждующие» бренды. Скорее всего, некубинские марки-двойники будут уничтожены за ненадобностью, ведь всеми авторскими правами теперь обладает Altadis, который заранее предусмотрел возможное желание наследников кубинских брендов вернуть себе собственность на Кубе после смены режима.
Сегодня США потребляют около 250 миллионов сигар класса premium (опять же по данным на 2003 год). Из них около 80% приходится на доминиканские марки, а остальное импортируется из Гондураса, Никарагуа и Доминиканской Республики. После отмены эмбарго некубинским сигарным компаниям придется развиваться в сфере машинных сигар, так как если Куба выйдет на американский рынок со своими сигарами класса premium, то перспектив у остальных стран просто не будет. А на сигары класса non-premium Куба традиционно не претендует, так что у некубинских брендов остается хоть какой-то выход.
С появлением огромного американского рынка и спроса на кубинскую продукцию экспорт «гаван» может вырасти и приблизиться к 300-350 млн. штук. Для увеличения объема производства необходимы три условия: во-первых, спрос, во-вторых, дополнительные сельскохозяйственные площадки и, в-третьих, квалифицированная рабочая сила. Последние два аспекта требуют только времени. По мнению специалистов, процесс обучения новых рабочих и образования новых плантаций не займет больше 2-3 лет. Причем это не должно отразиться на качестве сигар: провинция Pinar Del Rio обладает достаточным количеством плантаций, которые могут быть использованы в случае необходимости для выращивания табака. Сейчас на свободных полях растет маис, кукуруза и т.д. Поначалу качество табака может немного ухудшиться, а цены на сигары возрастут на 2-3%, но все это лишь временные трудности. По истечении этого промежуточного периода Куба вполне сможет насытить и американский рынок. Но это произойдет только после выполнения самого главного условия – появления спроса, иными словами, после отмены эмбарго.
А пока что финансирование табачного производства на Кубе с подачи Altadis было увеличено на 100 млн. долларов США в год, экспорт с каждым годом растет, а спрос, пусть не такой огромный, на кубинскую продукцию будет обеспечен всегда. Кстати, последние несколько лет Куба делает попытки завоевать многообещающий китайский рынок.
Из воспоминаний Пьера Сэлинджера, бывшего пресс-секретаря Джона Кеннеди
Несмотря на международную кампанию против курения и, главным образом, против сигар, я чувствую, что они составляют часть моей жизни, и я не собираюсь отказываться от своих привычек.
Вернувшись в Сан-Франциско после войны, я вернулся в газету, в которой работал непродолжительное время до поступления в морской флот. Я продолжал курить сигары, но они были плохого качества и поэтому плохо пахли. Тогда мои коллеги собрали 19 долларов 32 цента, чтобы я купил сигары получше.
В то время я еще не знал, что лучшие сигары - кубинские. Я понял это, когда начал работать с начинающим молодым политиком Джоном Кеннеди, которому нравилось курить кубинские сигары Petit Upmann.
Спустя некоторое время после моего появления в Белом Доме произошли различные драматические события. В апреле 1961 года Соединенные Штаты совершили большую ошибку: вторглись в Бухту de Cochinos, где кубинские эмигранты, поддерживаемые североамериканским правительством, попытались свергнуть Фиделя Кастро. Несколько месяцев спустя, однажды днем, даже уже почти вечером, мне позвонил Президент:
- Пьер, мне необходима твоя помощь, - сказал он торжественно.
- Я рад сделать все возможное для того, чтобы помочь вам, господин Президент.
- Мне необходимо много сигар.
- Сколько, господин Президент?
- Тысяча штук Petit Upmann.
Меня это немного поразило, но я постарался скрыть свою реакцию и спросил:
- Когда вам необходимо получить это количество, господин Президент?
- Завтра утром.
Я вышел из своего офиса, спрашивая себя, смогу ли я достать такое количество сигар. К тому времени я уже стал заядлым курильщиком, знал много магазинов. И все равно я занимался этой проблемой всю ночь.
На следующее утро я приехал в Белый Дом. Прямой телефон Президента зазвонил у меня уже в 8 часов утра. Он попросил срочно прийти к нему
.
- Как все прошло, Пьер? - спросил он сразу же, как только я вошел.
- Все хорошо, - ответил я. - Я смог достать 1200 штук.
Кеннеди улыбнулся и открыл свой письменный стол. Достал оттуда документ, который тут же подписал. Это был декрет, который запрещал присутствие кубинских товаров в США. Начиная с этого момента, кубинские сигары стали нелегальным товаром в нашей стране.
Эмбарго осложнило мою жизнь. Единственный раз, когда я смог достать кубинские сигары - это во время моего визита вместе с Президентом во Францию, Австрию и Великобританию.
Так случилось, что в конце мая 1962 года я первый раз приехал в Москву. В течение двух дней я встречался с Никитой Хрущевым и разговаривал с ним с глазу на глаз. В конце нашей беседы он мне сказал:
- Господин Сэлинджэр, я вижу, что вам нравятся сигары, мне нет. Вчера я получил подарок от Фиделя Кастро, который хотел бы отдать вам.
Он сделал знак одному из присутствующих. Принесли большой деревянный ящик с инкрустацией в виде кубинского флага, в котором находилось 250 прекрасных кубинских сигар.
Первое, что я подумал, что я не смогу привезти их в США, так как это нелегальный товар. Тогда я вспомнил, что у меня специальный дипломатический паспорт и поэтому у меня не будет никаких проблем с таможенными властями США. Поэтому я решил привезти их и разделить с Президентом. Когда я вернулся на работу, Президент захотел срочно обсудить со мной встречу с Хрущевым. Но я его опередил.
- Я нашел в Москве одну драгоценность, г-н Президент. Достал 250 штук кубинских сигар.
Президент ужаснулся:
- Ты представляешь, какой скандал может разразиться, если кто-либо узнает, что ты ввез в страну эти сигары нелегально? В конечном итоге, я же сам запретил их ввоз и продажу.
- Нет проблем, г-н Президент, - ответил я. - Только три человека знают об этих сигарах: вы, я и Хрущев.
- Этого не может быть. Отдай их руководителю таможни и принеси мне квитанцию об их возврате на таможню.
Я с грустью отправился в таможню и отдал сигары. После того, как начальник таможни отдал мне квитанцию, я спросил, что они сделают с этими сигарами.
- Сломаем, - сказал он без всякого сожаления.
…С 1968 года я работаю в Европе, поэтому у меня нет проблем с покупкой кубинских сигар. Хоть и дорого, но они продаются везде. Мое познание сигар не застаивалось с годами. Например, в 1974 году, в мой последний визит на Кубу, у меня состоялась длительная встреча с Кастро, который предложил мне мою первую сигару Cohiba.
Вот такую роль Кеннеди, Хрущев и Кастро сыграли в моей «табакомании».
Сейчас, заканчивая эти воспоминания, я насладился сигарой Partagas Lusitania, на мой взгляд - это лучшая кубинская сигар в мире.
Сергей Липский
